знаешь, ночью луна - все равно что винил в конверте, как украсть бы ее? все равно патефон без дела, белый цвет в каталоге помечен как символ смерти - ни бесстрастный психолог, ни старый слепец-аптекарь не могли мне помочь. приходилось справляться дома без таблеток, микстур, молчания и селф-харма, может, вот почему не сумел я изгнать твой голос, прорастающий сквозь синтезаторы и гитары?

карандаш отмотает назад временнУю ленту из кусочков неровной, изъеденной солью пленки. я все понял тогда, но продолжил играть зачем-то заключительный трек, оказавшийся несведенным. напоследок обдав неизбывным, томящим жаром, ты покинула дом, позабыв телефон и деньги, на ворота неоновой кузницы с диким лязгом был повешен замок в виде бюста сапфо.

навеки.

все осколки реальности вряд ли вернешь на место - нелегко сделать сердце из полного крови кома, если помнятся бледные строчки совместных песен, и лицо на обложке
вроде
еще
знакомо.

© Оскар Рубио